Моя первичная зависимость — это зависимость от чужого мнения.
Да, да, мне постоянно хочется сказать, что мне похуй на то, что-там обо мне думают. Но это тупо пиздеж окружающим и в первую очередь себе. Но так хочется верить, что я и правда свободен от общественного мнения.
Следует разделять такого рода зависимость от здравого социального поведения. Когда я не сру посреди людной площади, не матерюсь на детской площадке или не рассказываю шутки про говно незнакомой кассирше в Пятерочке — это здраво, ведь у меня в голове заложены какие-никакие социальные рамки, нарушение которых ведет к отторжению меня из общества.
Но когда я вру о себе, веду себя неестественно, поддерживаю образ того, кем не являюсь, лишь бы обо мне думали именно так, как я хочу — это зависимость.
Особенно меня вводило в заблуждение мысль, что если я буду специально вести себя как мудак и люди будут говорить мне «ты мудак», то я контролирую мнение о себе. Иллюзия контроля в таком саморазрушении похожа на то, как если я прихожу в ветреный день в старый лес, прикладываю руку к стволам гнилых деревьев за секунду до их падения и думаю «ого какой я крутой, я тут лес валю», когда как от меня вообще ничего не зависит.
Это всё завязано на самооценке, которая у меня хромает, если не сказать, что связывается со мной раз в год со дна Кольской Сверхглубокой. Я не нравлюсь себе, я не принимаю себя таким, какой я есть, не люблю себя. И мне кажется, что если люди будут любить меня, то это компенсирует отсутствие своего адекватного взгляда на себя.
Я просто хочу всем нравится. А это невозможно. Но я постоянно забываю об этом в моменте и начинаю вести себя странно. Вру, утаиваю, скрываю что-то или наоборот выпячиваю напоказ, манипулирую, провоцирую, проявляю разного вида агрессию, в общем, веду себя пиздец как деструктивно.
И всё это не от того, что я мразь, которой хочу казаться, просто я напуганная аниме девочка, которая от страха забилась внутрь гигантского биоробота и крушит все вокруг. Почему? Хуй знает, мне похуй.
Я говорю то, во что верю. Но это работает и в обратную сторону. Поэтому каждый раз, когда я напряженно что-то оправдываю, скрываю или наоборот придумываю, в страхе, что человек увидит меня настоящим и я ему не понравлюсь, я только глубже погружаюсь в отрицание себя и теряю какое-либо представление, кто я такой.
Наркотики некоторое время отлично справлялись с этими страхами. Я помню, как я раскрывался в общении хотя бы после пары бутылок пива. Вот тогда я действительно был тем, кто я есть, без страха быть отвергнутым. Но со временем этот костыль сросся со мной, я перестал быть собой даже пьяным, а постоянный побег от последствий через нечестность только усугублял ситуацию.
Но существует и другая крайность. Если я нахожу человека, который принимает меня настоящим, со всем моим говном и достоинствами, я затарчиваю на общении с ним. Он тупо заменяет мне мою собственную самооценку, поэтому мне всегда хочется говорить с ним нон-стопом до тех пор, пока не вырастет толерантность и я не окажусь опять у разбитого корыта.
Единственное, что действительно помогает — это узнавать, кто же я такой, и стараться быть им. У меня само это не приходит, через болезненные самокопания перед сном тоже нет. Это я проверял. Реально помогает быть ужасающе честным и открытым перед собеседником, выписывать какие-то размышления о себе, рассказывать о них, брать обратную связь. Тупо научиться слушать, а не слышать. Говорить, а не забивать тишину. Размышлять о себе, а не резать себя болезненными воспоминаниями и самогноблением.
И постоянно напоминать себе, что я – не моё прошлое или будущее, я не мои дефекты и достоинства характера, не мои поражения или победы, не мои страхи или комфорт, не неумелость или таланты, не мои знания или глупость, не моя одежда или добрый характер, не что-то внешнее — я это выбор, который я делаю каждую секунду своей жизни.
